Помощь - Поиск - Пользователи - Календарь
Полная версия этой страницы: Стихи и проза
Логин: Пароль:

Форум гр. Черный Кузнец > Прочее > Художества
Страницы: 1, 2, 3, 4
Тинеэль
Рысь, понравилось!=) Какая ты переменчивая натура!))
И напомнило Песню "Аве Цезарь" группы Черный Обелиск на стихи Бодлера.. rolleyes.gif

Ну, а эт мое.. %)

Нас много наук окружает
И сотни различных идей,
Они понимать помогают
Как нам достичь счастья верней

Одни нас к любви призывают:
Дари миру свет и покой,
Тепло ведь тепло порождает,
Тебе все вернется с лихвой!

Другие гласят очень ясно:
Не строй для чужих в душе храм,
Не трать ты себя понапрасну! -
Главнее всего - кто ты сам.

Философы спорят друг с другом
И с разных подходят путей,
А спор их все ходит по кругу -
Как нам достичь счастья верней.

Своим поделюсь с тобой взглядом
Хотя он совсем и не нов.
Что ищешь - уже с тобой рядом,
Лишь только принять будь готов.

А чьи мысли брать для примера,
Чтоб было теплей в холода,
Скажу так: всего надо в меру,
Но только не лгать никогда.
Mevrian
Эх, примите уж и мое скромное творение...

В сердце тонкая игла,
Боль глубока и светла.
Вновь по краю ты идешь,
Слепая, через снег и дождь,
Ты только сейчас понять смогла -
Птица, за которой ты летела,
Бескрылой была.
Между пальцев пустота,
Жизнь с измятого листа.
Вновь по краю ты идешь,
Чужая, через страх и ложь,
Ты только сейчас понять смогла,
Что душа, которую любила,
Давно умерла.
Неба звездный потолок,
Ветер целится в висок.
Вновь по краю ты идешь,
Другая, через нервов дрожь,
Ты только сейчас понять смогла,
Что любовь, которой ты болела,
Изводя ночами дух и тело,
Все же подарить тебе успела
Два светлых крыла...
SILENTIUM
Очень понравились стихи госпожи Penumbr'ы. smile.gif прочитала все.smile.gif
а еще хочется поделится собственным творчеством. Вот:

Отделяет расстоянье - расстояние руки.
Слышишь? Горькие признанья... Слышишь? Тихие шаги...
Слышишь? Кто-то в дверь стучится.
Слышишь? За окошком март.
Шепот... Желтые страницы... Перелистыванье карт...
Отделяет расстоянье? Только руку протяни!
Будет все: и я, и знанье: умудренные виски.
Душно... Тихо... Грустно... Ждать?
Ждать чего? В пустыне ветра?
Ждать тебя? Ждать безответно?..
Ждать тревожно и нелепо?..
Ждать? Возможно... Беспросветно?..
Ждать и молча ночью плакать,
Ждать и в мартовскую слякоть.
Ждать и думать про тебя...
Ждать... Опять ушла в себя...

Отделяет расстоянье - расстояние руки.
Слышишь горькие шептанья? Слышишь старости шаги?..
Mevrian
SILENTIUM, +1! Очень проникновенно smile.gif
Лорана
Силентиум, очень понравилось...
SILENTIUM
Анна, спасибо! smile.gif
Лорана, рада, что тебе понравилось. smile.gif wink.gif
Mevrian
Ох *вытирает пот со лба... Сутки мучилась, и вот наконец оно... Никакого плагиата и таскания идей сами знаете у кого... Просто пишу то, что тревожило меня все это время...

Звезда

Сжигает пальцы, но не греет
С небес упавшая звезда,
Вот-вот погаснет, потускнеет
И расстворится в свете дня.
А я считала, звезды могут
Быть маяками кораблям,
Меня же тянет в темный омут
Твой свет холодного огня.
Закралась в сердце злая вьюга,
Укутав сердце коркой льда,
О, мы чужие друг для друга.
Как на границе города.
Твои лучи облиты ядом,
Как сталь бездушная ножа,
Со мною умирает рядом
Тобой пронзенная душа.
А помнишь ослепленных взгляды
На восходящую звезду,
Да только время беспощадно -
Звезда теряет высоту.
В своей сверкающей короне,
Изранив тысячи сердец,
Звезда сорвется с небосклона,
Чтобы исчезнуть наконец.
Сжигает пальцы, но не греет
С небес упавшая звезда,
Вот-вот погаснет, потускнеет
И растворится в свете дня.
Смешались кровь и звездный пепел,
К груди ладони я прижму
И тихо унесу на небо
Твою упавшую звезду
Лорана
Мервиан, зацепило...
Mevrian
Лорана, для меня это лучшая оценка!
Penumbra
2 SILENTIUM: спасибо большое rolleyes.gif Только увольте, не госпожа - как-то это по-буржуйски biggrin.gif
Mevrian
Да уж, мы не буржуи! smile.gif И снова очередное творение. Основано на одном из рассказов Урсулы Ле Гуин

Мы стоим на краю в ожиданьи конца,
У предельной черты, у последних дверей,
Крылья бросив в костер, обезболив сердца,
В души молча впустив одичавших зверей.
Где был дом - там погост, где очаг - там зола,
Где был каменный мост - руины и пыль.
Изрисованный лист оттирай добела,
Чтоб никто не узнал, кто когда-то здесь жил.
Не оставь ничего от себя, человек:
Ни родов, ни имен, ни следов, ни костей,
Все равно мы умрем, дожив краткий век,
Мир, увы, слишком стар для безумных идей.
Только двое придут, словно тени из сна,
И в четыре руки построят причал,
И от их голосов проснется весна,
И прогонит тоску, и утешит печаль.
А на чистом листе строка за строкой
Вновь написано все, что было давно,
И на смену войне вновь приходит покой,
Только нам все равно, нам уже все равно...
Penumbra
sad.gif классно
Mevrian
Спасибо! smile.gif Кстати, рассказ называется "Одержавший победу"
Eitery
2Mevrian: очень образно, понравилось!


Шаги Ваши – эхо отчаянья,
Холодного, невесомого.
Следы одинокого плавания,
Искания иллюзорного.

Как видимость личной трагедии
Разбросаны чувства по комнате.
Вчера я была здесь единственной,
А завтра меня Вы не вспомните…
Mevrian
2Eitery: зацепило, особенно последние строчки...
Лорана
согласна, пронзительное, мощное...очень сильно) здорово, Eitery!)
Eitery
Большое спасибо! Рада, что вам понравилось! smile.gif
Penumbra
Небесный плач.

Шелест крыльев, шепот страстный.
Плачет кто-то еле слышно.
А трава росой примята.
А на небо звезды вышли.

Чуть заметно вздрогнут плечи,
И в очах взметнется пламень.
Еле слышно бьется сердце.
Еле слышно дрогнул камень.

Руки дрожью изнывают,
Землю мучат, травы рвут.
Кровь неробкими шагами
На руках нашла приют.

Два клыка до крика в губы…
Шелест крыльев, шепот страстный…
Этой ночью демон плакал
О мечте своей опасной.

Он углем царапал листья,
Оставляя буквы, строки.
Он писал недолго краской
Все запреты, все пороки.

Воздымая руки к небу,
Он не раз кричал проклятья.
В тишине вокруг летали
Все его родные братья.

«Убирайтесь! Вон отсюда!» -
Демон огрызался, плача.
Отвечали братья грозно:
«Ничего слова не значат!»

За горами луч взметнулся,
Улетели бесы в страхе.
Демон пал на землю тут же
И лежал, как вор, на плахе.

Ветер нежный дунул с юга,
И вздохнули травы в поле.
И спустился Ангел с неба,
Покоряясь чьей-то воле.

Шелест крыльев, шепот тихий.
И Она пред ним предстала.
В первый раз за эти годы
Демона она видала.

Очи вздрогнули – и слезы
Показались на мгновенье.
«Встань», - Ему она сказала,
Легким, тихим мановеньем.

Демон вскинул кудри, вздрогнул
И поднялся на колени.
И за ним стояли ветры,
И за ним летали тени.

Очи пламенем зарделись –
Он не верил им в бреду.
А Она стояла рядом
И дрожала на ветру.

Ангел голову склонила,
Прижимая крест к груди.
Демон криво улыбнулся
И шепнул: «Не уходи!»

Луч зари коснулся Света –
Кудри золотом поило.
Луч зари коснулся Тьмы –
Ночью плечи окропило.

Словно лед блеснул в очах –
Демон вздрогнул – боль в груди.
Покачнулся и упал.
Свет окутал все пути.

Ангел дрогнула и длань
Протянула осторожно,
Демон зверем закричал:
« Не касайся! Разве можно?!

Посмотри! Я грязь! Я тварь!
И во мне черным-черно!
Я тебя затем позвал,
Чтоб сказать тебе одно:

Там, где я, покоя нет…
Там тоска, мороз и боль!
Там нет места для тебя!
Там охрипший волчий вой!

Ты свети, свети всегда!
Я молю: побойся тьмы!
Не нужна мне жизнь твоя,
Не хочу твоей любви!

Разве можно мне любить?!
Разве есть во мне хоть слово,
Хот частичка, хоть туман –
То, что ты любить готова?

Я не смею взор поднять…
Не касайся моих плеч!
Для меня лишь смерть одна.
Только смерть, покой и меч.

Я молю: свети всегда!
Не марай пречистых рук!
Ты не дева для меня,
Ты мой самый лучший друг!

Я лишь зверь… Не мне, пойми,
Нужно быть твоим щитом…
Ты прости, прости меня…
Хоть когда-нибудь потом!

Я искал ответ и путь,
Я искал свободы в снах.
А теперь я, пред тобой,
Гордый раб и гордый прах.

Я не стою твоих слез!
О, молю, не плачь! Лети!
Я всего лишь черный мрак,
Вставший на твоем пути!

Я молю: свети всегда!
Не гаси в себе огня!
Я сегодня счастлив был.
Как сегодня счастлив я!»

Демон взвился и взлетел,
Оставляя с плачем ту,
Что любил. Любил, как Бог,
Пожалевший пустоту.

Шелест крыльев, шепот тихий.
Ангел плакала, молясь.
Осыпала кудри прахом,
Целовала с криком грязь.
Irdis
мило
Mevrian
Пенамбра, замечательно, как всегда! smile.gif
Penumbra
wub.gif спасибо
Mevrian
Очередное творение. Правда, ритм чуть хромает....

Поклялась не влипать в истории,
Видеть трезво и мыслить здраво,
Расчертила все траектории,
Изучила все нормы права.
Заперла на замок отчаянье
И шагала светло и четко,
Но меня ты задел нечаянно,
И все вмиг полетело к черту.
Я не пала ниц в восхищении,
Хоть весь мир смеялся и плакал,
Я сказала, глядя с презрением:
"Этот? Тоже нашелся мне ангел!"
Посмотрел мне в глаза так пристально,
Отвернулась, но слишком поздно,
Ощутила удар от выстрела,
И под ноги скатились звезды...
Ведь клялась не влипать в истории,
Видеть трезво и мыслить здраво!
Но душа сорвалась с траектории
И взяла и влюбилась...
Eitery
Mevrian, очень понравилось!

Гимн богине Исиде.
(вольное изложение, перевод с древнеегипетских иероглифов на английский вычитан мной в Каирском Историческом Музее)

Я дочь,
я мать,
я сила всех времен.
Я бесконечность,
миг и наслажденье.
Я вероломство,
я испуг,
я сон.
Я горечь всех утрат
и страсти упоенье.

Я ветрена,
но я тебе верна.
Я не люблю тебя,
но за тобой иду послушно…
Я искушение,
я грех,
я свет небесного огня.
Я своенравна…
Но великодушна.
Mevrian
Eitery, здОрово! smile.gif И спасибо за оценку
Penumbra
2 Mevrian: у меня похожий стишок есть))но у меня,как всегда, слишком заупокойно)) молодчинка!

2 Eitery: здорово)) на английском вычитан или с иероглифов? blink.gif
Eitery
К счастью моему гимн уже был переведен на инглиш с иероглифов. Потом мной уже с инглиша на русский, ну а потом опять же мной на русский литературный! smile.gif
Mevrian
Русский литературный - это прекрасно! smile.gif
А я с еще одним опусом. Абсолютно неритмованное творение. Что-то в стиле рок-н-ролла... О тяжелом труде создания песен.
Маргарите Пушкиной и всем текстовикам, а также господам вокалистам посвящается...

Пятнадцать минут на разговоры и сборы,
И я уже лечу на встречу с тобой,
В этот желто-серый промозглый город
Над зажатой в бетон седой рекой.
У меня там десять тысяч друзей,
У тебя там двадцать тысяч подруг,
Это не считая Москвы всей,
Это, забывая о походах на юг.
Меньше суток – и уже замкнется круг…
В прокуренной кухне опять нет мест,
Словно Первомай, словно Новый год,
Топор твоего друга еще висит здесь
И вряд ли когда-нибудь упадет.
Мы забьемся в угол, и я раскрою карты,
Расстелю покрывало своей души,
Чую рыжим хвостом, будет пляска ада…
Эй, подруга-Земля! Давай пляши!
Это будет бойня, драка и свалка,
Это будет бой не на жизнь, а на смерть,
Я была права, и в Аду станет жарко,
Но и райским тоже потеть и потеть.
И словесная дуэль перерастет в дебош,
И я буду расправлять на покрывале складки,
А ты с наглой ухмылкой его завернешь,
Расставляя лоскуты в своем порядке.
И я буду кричать и, возможно, стучать
По столу своей наманикюренной ручкой,
Но моим пяти твои десять не взять,
А мне ли не знать, как остры эти штучки!
И тогда я смирюсь и подниму белый флаг,
Потихоньку пытаясь найти объезд,
И едва обойду запрещающий знак,
Ты возьмешь и придумаешь новый квест.
И всю ночь напролет будет крепкий чай,
А на утро меня разбудит телефон…
Поцелуй в щечку: «Я скоро. Не скучай!»
Но ты пойдешь провожать и посадишь в вагон.
А на полдороги я сорву стопкран,
Потому что придумаю новый удар,
Нанесем и излечим еще много ран,
Но ты ценишь мой, а ценю твой дар…

Комменты приветствуются! Комменты господ музыкантов особо wink.gif
Eitery
Mevrian, ты даже не представляешь как ты права...
Mevrian
В чем именно?
Penumbra
Я несу тебя у себя в руке rolleyes.gif

У меня есть ты... Я несу тебя
У себя в руке, чтоб не смог никто
Уронить на прах, растоптать в пыли.
Я несу тебя. Впереди окно.

Я встаю на миг на открытый мир,
Ударяет смерть как косою в грудь.
Я несу тебя у себя в руке. Осторожно так,
Что нельзя вздохнуть.

Покачнулся мир, превратив меня
В серый столб из лжи – не могу сказать.
Я несу тебя у себя в руке. Я могла прийти,
Но должна сбежать.

Смерть стоит со мной – нараспашку плащ,
И сжимает в тень до стыда ладонь.
Я несу тебя у себя в руке.
И пока, сейчас, ты, наверное, мой.

Топором стекло разбивает жизнь –
От стекла в крови потекла слеза.
Я несла тебя у себя в руке,
Но теперь пора отпустить тебя.

Опущусь на мир, тот, что словно мост –
Он трясется, трус, под моей ногой.
Отпущу тебя из своей руки.
Отпущу тебя, уходи домой!

Смерть вонзает длань глубоко в ладонь –
Не держи, не бойся, я не убегу.
И смирилась смерть, ослабев как дождь,
Что теряет власть на седом снегу.

Ты лежишь внизу, и глядишь, как я
Ухожу туда, где последний бой.
Я держу лишь смерть у себя в руке,
И погаснул нимб над моей главой.
Mevrian
Нервенно... Сумбурно... Неритмованно...

Нас ведут на расстрел за никчемную жалость
И по списку к виску ставят автомат.
Мне б молиться богам, только слов не осталось,
Мне бы в небо лететь, но за спиной закат.
Успокойся, земля, от бессмысленной бури
И омой свои раны живою водой.
Кто поклонится - бог, кто смеется - дурень,
А кому наплевать - значит, самый святой.
Дайте в руки мне руки, которые строят,
Покажите мне сердце без лжи пятна,
Предъявите мне душу, которую стоит
Называть безгрешной. Только где она?
Я входила во Храм, но свалилась в погреб,
В оруженье слепых и бездушных стен.
Я молю лишь тебя, о, Подобный Богу,
Прекрати же скорей этот тяжкий плен...
Aidana
Обнаружила у себя в архивах сказку. Написала под впечатлением одной весьма известной песни (название которой здесь присутствует tongue.gif ). Немного по-детски наивно, но мне нравится happy.gif Хотелось бы услышать (т. е. прочитать, конечно!) и ваше мнение.

* * *

Ангел прилетел под утро. Лада не спала, поэтому сразу же вскочила с кровати и подбежала к окну.
- Ты ждала меня, - сказал Ангел, без видимых усилий пройдя сквозь стену.
- Я боялась, что ты не появишься, - девушка нервным движением запустила пальцы в волосы. – Мне здесь плохо.
Ангел оглядел палату и невольно усмехнулся.
- Я думаю, - произнёс он и уселся прямо на ковёр. Лада уселась рядом, поджав под себя ноги и старательно избегая его взгляда.
Ангел тоже молчал, расправив свои огромные белоснежные крылья и теребя край простой джинсовой рубашки. Вообще, до встречи с ним, Лада думала, что ангелы носят только просторные белые одеяния, и каждый раз жутко удивлялась, если Ангел прилетал к ней в обычной «человеческой» одежде. Сегодня он был в чёрных брюках с множеством карманов и синей джинсовой рубашке.
- Ты и вправду думала, что я не прилечу? – наконец спросил Ангел.
- Я… я боялась, что…, - пробормотала девушка.
- Я никогда не оставлю тебя, - пообещал Ангел.
И Лада, насмелившись, взглянула ему прямо в глаза – в них плясали искорки веселья. Девушка тихо рассмеялась.
- Вот ведь какая я глупая! – сказала она. – Но почему ты так долго не прилетал? Я чуть с ума не сошла от скуки.
- Я был у Астролога, - ответил Ангел. – Он очень интересный человек. Кстати, очень любит дождь, так же, как и ты.
- И ты любишь дождь, - Лада наклонила голову на бок и хитро прищурилась. – А я думала, что в дождь погода нелётная.
Ангел улыбнулся и тряхнул головой, отчего его русые волосы рассыпались по плечам. С его лица почти никогда не сходило выражение, которое обычно появляется на лицах у нахулиганивших школьников, знающих, что их шутка удалась. Девушке нравилось это больше всего – это делало Ангела ещё более человечным.
- Дождь – это слёзы ангелов, - наконец сказал он. – Но это – слёзы радости, - добавил Ангел, бросив быстрый взгляд в окно.
- Как ты это определяешь? – изумилась Лада.
- А ты прислушайся.
Девушка закрыла глаза и стала слушать. И действительно: капли словно выстукивали какую-то весёлую мелодию без слов.
- Да, теперь я ясно слышу, - девушка открыла глаза. – А бывает так, что ангелы плачут от горя?
- Да, бывает и такое. Когда кто-нибудь из ангелов погибает.
Лада молчала. Значит, и ангелы могут погибнуть? Но как? А если и с её Ангелом что-то случится? И она тогда снова останется одна?
Все эти вопросы теснились у неё в голове, но Ангел догадался обо всём прежде, чем она открыла рот.
- Не бойся. Я же сказал, что не оставлю тебя, - чуть слышно прошептал он.
Девушка кивнула и придвинулась поближе к Ангелу.
- Я всё равно боюсь, - сказала она.
- Не бойся, - повторил Ангел.
- Я не хочу, чтобы ты уходил, - Лада почувствовала, что вот-вот заплачет. – Ты улетаешь, а мне здесь очень страшно и одиноко. Ведь никто не верит, что я тебя вижу.
- Они слепые, - печально сказал Ангел. – Большинство людей не могут избавиться от шор и оков, мешающих видеть этот мир в его первозданной красоте. Люди вообще странные создания, ты не находишь? Освобождаясь от одних заслонок, они добровольно ставят перед собой другие, ещё более плотные. Я никогда не мог этого понять. Раньше – сжигали на кострах учёных мужей, всего лишь за то, что они проявили любопытство и попытались улучшить жизнь простого народа. Сейчас же наука приветствуется, но зато люди разучились видеть те элементарные вещи, которые раньше считали вполне естественными.
- Раньше все люди видели ангелов? – изумилась Лада.
- Не только, - Ангел показал рукой на окно. – Посмотри.
Девушка поглядела в окно. Ветер разогнал тучи, а из-за горизонта вставало солнце. Ослепительно яркие лучи окрасили небо в немыслимо прекрасные цвета, которые не найдёшь ни в одной палитре.
- Как красиво, - только и сказала Лада.
- Вот именно, - подтвердил Ангел. – Скажи, много людей каждое утор любуется восходом? Позволяет птицам брать корм у себя из рук? Радоваться первому весеннему цветку?
Лада с удивлением отметила про себя, что она всё это делала. Вставала затемно, чтобы встретить солнце, и каждый раз находила в этом зрелище что-то новое. Она вспомнила, как любила наблюдать за птицами и говорила маме, что хочет научиться летать. Как в детстве с утра убегала в лес и скармливала весь хлеб лесным птицам и мелким лесным зверькам. При этом Ладу совершенно не удивляло, что они её не боятся.
- Но… почему? Почему люди лишают себя такой радости? – девушка захотела протянуть руку и прикоснуться к Ангелу, но вовремя вспомнила, что не сможет этого сделать: Ангел бесплотен. Зачем ей ещё одно разочарование? Хотя ей так хотелось обнять его, прижаться к нему всем телом и не отпускать. Ведь это был её единственный друг. А только ли друг? Лада почувствовала, как в её сердце зарождается новое чувство, доселе неведомое. И она не знала, что ей с этим делать.
- Я не знаю, - покачал головой Ангел, отвечая на её вопрос. – Правда не знаю, - и он протянул к девушке руку, словно хотел прикоснуться к ней. Лада помнила, что он и раньше так делал, но никогда не чувствовала при этом ровным счётом ничего, даже лёгкого ветерка. Но на этот раз она с удивлением поняла, что чувствует тепло, исходящее от его рук. И тут девушка вспомнила:
- А зачем ты был у Астролога?
Рука Ангела бессильно упала. Лада с трудом подавила вздох разочарования.
- Я узнавал от него, о чём говорят звёзды.
«И о чём же?» - хотела спросить Лада, но почему-то так и не спросила.
В коридоре послышались шаги.
- Утренний обход, - вздохнула девушка. – Тебе лучше улететь, - она отвернулась, собираясь подняться с пола, но внезапно Ангел наклонился к ней и прошептал:
- Я какое-то время не смогу прилетать. Но не скучай, мы ещё увидимся, и не раз.
Лада в изумлении обернулась, но в палате уже никого кроме неё не было.
С лёгким щелчком дверь отворилась и в палату вошла нянечка, толкая перед собой тележку с завтраком.
- Опять со своим Ангелом разговаривала? – с ласковой жалостью спросила она. За спиной нянечки белой глыбой маячил шкафообразный санитар.
Лада молча встала и пошла к кровати: что толку с ними разговаривать, всё равно не верят.
Её взгляд задержался на белом пятнышке на ковре – таком белом, что новый ковёр и недавно выкрашенные стены казались серыми по сравнению с ним. Впрочем, девушка быстро догадалась, что это за пятнышко. Это было белоснежное пёрышко, выпавшее из крыла Ангела…


…Ангел с трудом приземлился на смотровую площадку Башни, с тревогой оглядываясь назад: никогда на его памяти он не терял столько перьев.
- Ты встревожен, Ангел? – раздался голос неподалёку.
- Да, Астролог, - ответил Ангел, садясь на каменный пол.
- Всё идёт как надо, - Астролог вышел из тени, отбрасываемой огромным телескопом. Когда-то Астролог путешествовал по миру с цыганским табором. Он и родился там, в тряской телеге, когда табор направлялся на юг, удирая от зимы и местных стражей порядка. Но, проскитавшись двадцать лет, Астролог вернулся в Город-На-Берегу-Северного-Моря: ему слишком надоела кочевая жизнь, которая давала мало возможности наблюдать за небом и звёздами. А потом появился этот Ангел – неприкаянная душа, вечно ищущая чего-то. Впрочем, он оказался весьма интересным собеседником, много повидавшим как за свою земную жизнь, так и после неё.
- Ты сказал, что всё идёт как надо, - Ангел протянул руку и дотронулся до своего крыла. Большое белое перо, кружась, опустилось на холодный камень. – Но мои крылья?...
- Скажи мне честно, - Астролог вышел из тени, его чёрная мантия мягко шуршала о камни, пока он подходил к Ангелу. – Тебе ДЕЙСТВИТЕЛЬНО так уж нужны крылья?
Ангел задумался. И в самом деле, зачем ему крылья? Что он выигрывает оттого, что он бессмертен и… бесплотен, как туман над болотом?
- Нет, не нужны, - ответил он наконец.
- А что тебе нужно? – спросил Астролог.
На этот раз Ангел даже не задумался над ответом.
- Мне нужна Лада, - выпалил он на одном дыхании.
- Так-так, - усмехнулся Астролог, присаживаясь рядом с Ангелом на камни. – Вот мы и добрались до сути. Тебе холодно?
- Нет, - покачал головой Ангел. – Мне жарко. Я… я словно весь в огне.
- Это потому что твоё сердце решило за тебя, мой мальчик, - пояснил Астролог и тихо засмеялся. – Да, твоё искреннее и доброе сердце всё решило за тебя. Скажи мне, кем ты был при жизни?
- Я был менестрелем при дворе Его Величества, - удивлённо ответил Ангел: он не понимал, к чему клонит этот странный тип, умеющий предсказывать судьбу по звёздам.
- Учти, - наконец хитро подмигнул Астролог, поднимаясь на ноги. – Менестрели нужны и в наше время.
- Что?? – изумился Ангел.
_ Пойдём, - Астролог, не обращая внимания ни на ветер, трепавший его чёрные с сединой волосы, ни на Ангела, не без труда поднявшегося на ноги и заковылявшего следом, оставляя за собой дорожку из перьев.
Неожиданно вся правда обрушилась на Ангела с мощностью хорошего цунами, сметающего на своём пути целые города.
- Так я…? Это…? – от волнения он не мог ясно выразить свои мысли. Но Астролог лишь улыбнулся.
- Вот интересно, - произнёс он. – Я пришёл в этот мир гораздо позже тебя. Однако сейчас я оказался мудрее.
И Ангел решительно пошёл вслед за Астрологом к двери, ведущей внутрь Башни.


…Всю неделю шёл дождь. Лада стала до странности тихой, могла молчать целыми сутками и почти ничего не ела. Однако в день выписки выглянуло солнце. Девушка, улыбнувшись ему, легко и смело вышла из дверей больницы.
А через месяц, в разгар лета, Лада впервые вышла из дома одна – исхудавшая, но более-менее здоровая. Она направилась прямиком на рок-фестиваль. Но она не успела к самому началу, и когда вошла в полутёмный зал, на сцене во всю зажигала группа. Особенно старался гитарист: выделывал замысловатые пируэты, корчил смешные рожи и тряс русыми волосами. Лада пригляделась повнимательнее, и её глаза округлились от изумления: это был Ангел! Только теперь у него не было роскошных белых крыльев и, похоже, его все видели.
Пока Лада приходила в себя, группа закончила играть. Музыканты отключили инструменты и ушли в гримёрку, но гитарист не ушёл вместе со всеми, а спустился со сцены в зал и прошёл прямо к Ладе.
- Здравствуй, Лада, - просто сказал он и взял её за руку. Это была обычная человеческая рука – тёплая и немного мозолистая от частого знакомства с металлическими струнами.
Девушка улыбнулась.
- Ты решил, что тебе не нужны крылья, да?
- Не нужны. Зачем мне крылья, если рядом нет тебя?
- И это правильно, - и Лада сделала то, о чём давно мечтала: прижалась к нему всем телом и закрыла глаза. Из-под длинных ресниц текли слёзы. Слёзы радости… А за стенами клуба бушевала гроза. Казалось, капли дождя выстукивали какую-то безумно весёлую мелодию без слов…
Penumbra
Я, как глупая женщина, люблю такие сказки rolleyes.gif Только в моем случае больница с решетками на окнах закончится белым покрывалом - вряд ли меня отпустят санитары smile.gif
Aidana
Penumbra, ну будь же оптимисткой! biggrin.gif
Penumbra
laugh.gif я она и есть. Только я черная оптимистка rolleyes.gif
Друг МамонтА
на правах рекламы) осиливайте)

Тени

Ольге - Ведьме.

Тень резвится. Она носится по дороге, с лёгкостью взлетает на верстовые камни и прыгает с них в объятья сумерек на дне едва наметившейся колеи, радостно водит хороводы со своими сестренками, дочерьми деревьев.
Это если бежать.
Тень вальяжно растекается по дороге, неспешно огибает возвышенности, церемонно раскланивается с встречными собратьями.
Это если идти медленно.
Тень перестает напоминать чопорного аристократа и превращается в своего парня, что спокойно идет рядом, но не прочь размяться или поболтать с встречными друзьями.
Это если идти нормально.
Они так и шли, потому что спешить было некуда, а быть медлительными не позволяла молодость.
Было их не то чтоб много, но вполне достаточно для нескучного совместного пути, тем более что и цель, и причина путешествия не предполагали большой группы. Да и сам тракт, добротная дорога на просеке посреди древних сосен, настраивал на неспешный переход небольшой компанией.
Они встретились, когда погода еще не успела испортиться и маскирующуюся под жаркое лето осень выдавали лишь периодически накрапывающий мелкий-мелкий дождик да только-только начинающие желтеть листья на березах, осинах и мелком кустарнике, произрастающем здесь в количестве сравнительно малом, но уже не дававшем этому лесу носить гордое звание соснового бора.
Сюда сбегалось множество троп, что до того, петляя, несли их на своей спине вперед, а теперь, сливаясь, превращались в дорогу, по которой они топали дальше.
Поначалу только их тени, перезнакомившиеся в первые же мгновения встречи, общались друг с другом, а они, в силу природной скрытности, просто шли рядом. Но вскорости, будучи не в силах побороть другую присущую их природе черту – любопытство, они приоткрыли врата в свои души, став не просто идущими рядом, но попутчиками. В итоге вот этот стал заводилой всего происходившего веселья, этот оказался кладезем интересных историй, вон тот просто хорошим человеком, она с некоторым смущением и удивлением обнаружила себя в центре их внимания, а ему ни до кого не было дела, он просто шел вперед рядом со всеми.
Вместе с ними тихо и незаметно шло время. Оно упражнялось в живописи, раскрашивая лес во множество оттенков рыжего и желтого, создавая иллюзию того, что вокруг, кроме светившего уже немного прохладно, еще множество солнц. Отпуская ветер резвиться в кронах сосен, время вспоминало свои прогулки по берегу моря, когда вода, раз за разом, с шумом обрушивалась на гальку и, удовлетворенно журча, откатывалась назад. Все чаще воспоминания дополнялись брызгами дождя, что своими каплями на пару с ветром раздевал деревья, бросая листья и старую хвою под ноги идущим. Осень перестала молодиться, смирившись с тем, что стала вполне красивой зрелой барышней.
Они шли вперед, с каждым шагом все больше узнавая друг друга и все шире распахивая врата в свой внутренний мир. Тени резвились, этот был неутомим, вон тот пополнил копилку баек, тот ничуть не испортился, она с некоторым смущением и удивлением открыла для себя нового попутчика, чья скрытность, под напором любопытства и скуки, чуть ослабила хватку, а он продолжал идти вперед рядом со всеми.
Осень, седея на глазах, из зрелой женщины неумолимо превращалась в тихую старушку. День все больше и больше походил на вечерние сумерки, напоминающие закоулки старческих воспоминаний, где что-то теряется за ровным слоем пепла, что-то мерещится за колеблющимся потоком еще теплого воздуха, что-то выделяется яркостью красок, как вон тот почему-то до сих пор не опавший клен. Ветер все также носился по всем направлениям, страстно лаская обнаженные ветви деревьев и путаясь в вершинах сосен. Время развлекалось декоративной мозаикой, украшая лес крупицами снега, постепенно подменившего дождь.
Они шли вперед, познавая новое, исследуя мир вокруг, немного меняясь и неуклонно приближаясь к цели. Тени отдыхали, купаясь в рассеянном дневном свете, лишь изредка выбираясь погреться в лучах солнца, отвоевывавшего у туч кусочек неба. Этот слегка остепенился, вон тот стал разведывать попадавшиеся сторонние тропы, тот немного напортачил, она с некоторым смущением и удивлением обнаружила себя у него на руках, а он вернул её на землю и, улыбаясь, пошел вперед среди них. Его скрытность оставила свои позиции.
Осень окончательно ушла на покой, оставив на хозяйстве зиму-молодуху, тут же принявшуюся украшать лес барханами сугробов и одаривать сосны пушистыми снежными воротниками. Её приятель, пока еще юный мороз, легкими и нежными прикосновениями мастерил на лужах затейливые витражи и румянил путникам щеки. Время шло, мороз подрастал и крепчал, сковывая лужи прозрачными зеркалами, что отражали низкое из-за бежево-серых облаков небо. Зима, взрослея, то услаждала свой слух концертами ветра, виртуозно игравшего на флейте вьюги, то созерцала медленное кружение бархатных снежинок в кристальном ночном воздухе.
Они, несмотря на то, что с каждым днем становилось все труднее и труднее, шли вперед. Тени по осеней привычке прятались, лишь изредка устраивая себе прогулки морозным утром, когда низкое зимнее солнце освещало лес, заставляя снег сверкать так, словно он был сплошь из самоцветов. Этот воспрял духом, вон тот где-то затерялся, тот исправился, она с некоторым удивлением и смущением обнаружила, что идет среди них вместе с ним, а он окончательно раскрылся и шел вперед.
Зима, поотстав на каком-то, из поворотов так и не смогла их догнать. Теперь весна, зеленоглазая взбалмошная девчонка с растрепанными рыжими волосами, звонко смеясь, танцевала рядом с ними. Легко ступая по снегу, она своим дыханием отогревала сугробы, и те, млея, растекались по сторонам множеством ручейков, по которым сплавлялись целые флотилии маленьких юрких хвоинок-лодочек и больших степенных листьев-барж. Ловкими своими пальцами весна разорвала плотное покрывало серых туч и лоскут за лоскутом отдала их ветру, что, позабыв у зимы вьюжную флейту, бегал по верхушкам деревьев, помогая им стряхнуть с себя прохудившиеся облезлые снежные шубки.
Отдохнувшие тени водили хороводы, резвились в мягких лучах посвежевшего солнца, с легкостью взбирались на верстовые камни и сигали с них в объятья еще не просохшей, едва наметившейся колеи. Они не побежали, это время ускорило свой шаг. Они приближались к концу этого пути.
Они дошли, когда весна окончательно нарядилась в веселенькое платьице под цвет глаз. Стоя на развилке этот всех подбадривал, тот уже грезил продолжением пути, вон тот молчал, их тени, прощаясь, пожимали друг другу руки, она с некоторым смущением и удивлением поняла, что хотела бы продолжить свой путь вместе с ним, а он её не позвал. Он попрощался и, не оглядываясь, пошел вперед.
Время шло, весна, незаметно повзрослев, превратилась в лето. Каждое утро солнце, сначала робко выглянув из-за горизонта и поиграв лучами на хрустальных каплях росы, взбиралось на небосвод и упрямо карабкалось в зенит. Стоя на вершине, оно, донельзя довольное и улыбчивое, пыталось отдышаться, одаривая раскинувшиеся внизу изумрудные лесные просторы мягкими волнами жара, накопленного за время подъема. Тени укрывали путников бархатом своих мантий, но, как они ни старались, от вездесущего зноя все же уберечь не могли. Оставалось ждать, когда солнце, вдоволь налюбовавшееся на открывающийся с его насеста вид, начнет свой неспешный спуск сквозь зыбкое марево разогретого воздуха, и на смену жаркому дню придет прохладная звездная ночь. Когда же становилось совсем нестерпимо душно, на небо набегала небольшая пушистая тучка и орошала изнывающую землю, прибивая невесомую дорожную пыль и одаривая все вокруг спасительной прохладой. Тогда путникам казалось, что у них выросли крылья, и они ускоряли шаг.
Их пути пересекались вновь. Новые попутчики с опаской посматривали друг на друга, тени обнимались, здороваясь, и делились новостями. Она с некоторым удивлением обнаружила в себе увядающую надежду на то, что он позовет её с собой, а он лишь кивал, приветствуя, и шел вперед.
Вместе с ними, продолжая крутить извечную карусель, шло время. Снова завершая круг, лето сменила рыжая осень, её - снежная зима, уступившая место игривой весне, за которой наступило жаркое лето. Год за годом, круг за кругом, из небытия зимы рождался ребенок-весна, подросток-весна становился цветущим летом, за ним наступала зрелость и неспешное увядание осени, возвращавшейся обратно в ничто зимы.
Они не раз встречались на перекрестках, их тени грустно здоровались, их попутчики спешили дальше, их дороги снова расходились в разные стороны.
Пока однажды она с некоторым смущением и удивлением не обнаружила, что он взял её за руку, и они вместе пошли вперед, а вслед за ними, обнявшись, шли их тени.


26.03 – 08.05.2008
Друг МамонтА



Благодарю Марию ака Klyment-Alex и Ольгу ака Tar_viniel за консультативную помощь.
Penumbra
rolleyes.gif Метафоры поразительные. У меня их обычно раз-два и обчелся))
Друг МамонтА
Спасибо.
Попробуй работать на ассоциациях) Должно помочь да расширить.
Вообще, данный текст просто на метафорах построен, посему пришлось подумать)
Еще?)
michelle
еще.. cool.gif rolleyes.gif
Penumbra
2 Друг МамонтА: я думаю, что когда сами собой рождаются ассоциации - это хорошо, а когда я буду додумывать - получится не живо. Я за откровенность и честность творчества))
Еще rolleyes.gif
Друг МамонтА
Из давнишнего. еще детское, но родилось мгновенно и полностью. Давненько такого не было...

Тишина
"Иногда стоит прислушаться
к Тишине, она может
сказать больше…"
Кто-то.
Последние рыжие лучи солнца, проникнув через разбитое окно, скользнули по полу, отразились в осколках стекла, приостановились на потолке и исчезли…
Наступила вторая ночь этого ада…
Вскоре стало тихо, только иногда слышались тихий шепот малышей: "Мама, мне страшно," всхлипывания, мольбы взрослых успокоиться и хранить Тишину.
Пожалуй, только малыши боялись. У старших страха уже не было – он кончился… как-то внезапно, как будто кто-то щёлкнул выключателем. Только два чувства остались – голод и жажда.
Я сидел на полу, прислонившись спиной к одному из взрослых, кажется его звали Русланом, и старался отвлечься изучением Тишины.
Собственно, её не было. Постоянно слышались шепот, всхлипы, писк комара, гомон оцепления… И ещё в ней звенело Нечто. Оно говорило: "Что-то будет…"
Я не заметил, как уснул.
Очнулся я из-за солнца, ласково коснувшегося меня своим лучиком. Захотелось улыбнуться, но я сдержался.
И вдруг я понял – что-то не так, однако что? Несколько секунд я соображал…
Тишина! Она была гробовой, даже мухи не жужжали! Только вчерашнее Нечто уже не звенело, а гремело набатом: "Берегись!"
Чего?
Долго ответа ждать не пришлось…
Взрыв… Матерная ругань террористов. Выстрелы. Крики людей.
Все как-то разом рванулись к окнам и дверям. "Быстрее, быстрее туда, на улицу, на Свободу!" – звучало в каждом мозгу.
У меня были другие мысли: "Нельзя! Эти твари в спину стреляют! Побежишь – уложат вмиг!" – я рухнул на пол и притворился убитым. Многие поступили также.
Минуты три я слушал топот ног. Вдруг рядом со мной кто-то с грохотом упал. Я обернулся.
Серёга! Мой лучший друг! Когда всё это началось, нас разнесло по разным углам зала. А теперь он лежал передо мной и истекал кровью.
- Серега! – заорал я, подхватывая его на руки и направляясь к ближайшему выходу. В голове вихрем проносились мысли: "Гады! Что ж вы творите? Верные, неверные – чушь это всё! Бред укуренных отморозков! Бог – он для всех один! Хоть Аллахом, хоть Иисусом, хоть Буддой, да хоть горшком его назови, в конце концов!
Всё равно это не стоит жизней невинных. Тем более детей!"
Я выпрыгнул из окна, чуть не уронив Сергея, и побежал на встречу оцеплению. Вокруг летали пули, некоторые попадали мне в спину, но я этого не замечал.
Лишь добежав до наших и сдав им Сергея, я позволил себе упасть…
А дальше была больница, лечение, встречи с журналистами, задававшими вопросы вроде: "Страшно было?" или "Как ты смог?"
А в ответ им молчал, иронически улыбаясь, вмиг постаревший на много-много лет одиннадцатилетний мальчик, лишь однажды ответивший: " не я один такой герой, нас много… было", - и заплакал.
…И настал день траура. И замерли все люди в минуте молчания. И воцарилась над миром Тишина, шепчущая: "Скорбим".
***
От автора.
Вполне понятно, под влиянием каких событий был написан этот рассказ. Я не буду писать никаких слов сострадания – их и без меня было много. Я лишь хочу попросить прощения у всех жертв теракта в Беслане за то, что рассказ написан от первого лица. Извините… меня там не было.
Друг МамонтА
22.09.2004
спустя 19 дней…
Eitery
2Друг МамонтА: Однажды кто-то сказал мне, что если написанное не вызывает эмоций, оно написано зря.
Я плачу...
Спасибо!
Друг МамонтА
не за что.
Penumbra
Не плачу... заморозка... спасибо. Без лишнего пафоса и... Да что тут говорить?!

Хотя... пару дней назад я как обычно вовзращалась домой. Зашла в электричку - места заняты, народ втиснулся в вагон, побежали ругань, недовольства, кулаки в спину... Усталось, очевидно... Но почему-то из-за душного вагона люди превращаются в стадо... Да и Бог с ними... Дело не в этом. Встаю к одной из лавок, держусь за поручень. А передо мной лежит солдат, именно лежит, прикрыв ноги курткой, а внизу стоят дорожные сумки. Запомнила глаза: голубые-голубые. И они, как это сказать, чистые и правдивые, словно не испорченные городским смогом и душным вагоном. И лежит этот солдат, смотрит глубоко в мои глаза своими голубыми. А мне... почему-то стало неловко и стыдно. Словно, он ожидает, что я чудо, а я черная и земная, как душный вагон. Отвернулась, не в силах ответить этому детскому взгляду. Не понимаю, как взгляд воина, возвращаюшегося с боя может быть таким мягким?!...
Освободились места - одно напротив лежащего солдата, другое - на соседней лавке. Ухожу на соседнее, сажусь спиной - лишь бы не видеть эти голубые глаза. Взгляд упирается в инвалидное кресло. Сердце прошибает электрический разряд. Его??? С ужасом понимаю: именно так. Но сердце продолжает надеяться (зачем?), что это чье-то чужое... Стыдно. Опускаю голову... Меня касается рукой какая-то девушка, просит подняться, чтобы помочь провезти кресло. Поднимаюсь - падает зонт. В самую грязь. В следы людей, дравшихся за свободную лавку, за кусок пластмассы... Кресло проезжает мимо, на нем Он. Смотрит на меня своими голубыми глазами, прижимает ноги к подножке. Вернее, то, что от них осталось. Одна нога ампутирована по самое колено, у второй ампутирована ступня. Подорвался?
Мысли бегают, как тараканы, шебуршат, щекочат. Боже, как стыдно. За себя. За людей.
Теперь мы лицом к лицу. Я и голубоглазый солдат. Его кресло в тамбуре, вокруг толпятся пятнадцатилетние девочки с тонкими сигаретами, а парень закуривает свою и смотрит на меня наивно, открыто, а потом опускает глаза и прячет ноги под креслом...
За окном мелькает лес - скоро я буду дома. И он. Девушка, сопровождающая его, вернулась в вагон, села. Он остался в тамбуре - не захотел мешать пассажирам. Снова. Сижу и смотрю в его голубые глаза. Долго? Пару секунд. Больше не хватает сердца. У меня нет сердца. А вокруг шепчутся: "Ой, как жаль мальчика..."
А мне не жаль... Мне стыдно. За себя и за душный вагон.
Остановка. Его выносят на платформу. Встречает мать. Женщина средних лет. Хладнокровно обнимает - словно ничего не случилось, принимает тяжелые сумки. Солдат смущенно отвечает на вопросы. Слегка пригибает голову от взгляда душного вагона... Голубые глаза больше не смотрят в мои. Я не опускаю взгляд - платформа скрывается где-то позади - лес, лес, лес...

Тяжело вспоминать.
Друг МамонтА
Нахер войну.
Черный Король
Вольные*
I
Молния вновь бьет рядом с тобой,
Кровь закипает, сердце кричит.
Ты потеряешь сон и покой.
Нервы стальные манит магнит.

припев
Вольные люди,
Вольные ветры.
Кто вас осудит!?
Слуги химеры.
Ваша свобода -
Белая птица.
Ваша порода
Вновь возродится.

II
Вольные ставят ногу на газ,
И повороты им не страшны.
Разве для них придуман приказ!
Сзади мосты дотла сожжены.

Припев
Вольные люди,
Вольные ветры.
Кто вас осудит!?
Слуги химеры.
Ваша свобода -
Белая птица.
Ваша порода
Вновь возродится.

III
Пыль да туман лежат на плечах.
Звездные карты, ночь и луна.
Слезы застыли воском в свечах.
Эхо не скажет их имена.

Припев
Вольные люди,
Вольные ветры.
Кто вас осудит!?
Слуги химеры.
Ваша свобода -
Белая птица.
Ваша порода
Вновь возродится.


Белые тени*
I
Холодным утром проснется город ото сна.
Пчелиный улей готовит жало для атак.
За все поступки у них назначена цена.
Один неверный в пещеру к зверю сделай шаг.

припев
Когда-нибудь настанет судный день.
И солнце жадно будет жечь людей.
Они лишь белую отбросив тень,
За зря не предали своих идей.

II
Они давно убивают призраков во мгле.
Пощады ждать смыла нет, они лишат тебя лица.
Оборван парус на их летучем корабле.
А мертвых путь пусть продолжит мертвый до конца.

припев
Когда-нибудь настанет судный день.
И солнце жадно будет жечь людей.
Они лишь белую отбросив тень,
За зря не предали своих идей.

III
Будь как скала среди черных вод безбрежных миль.
И ветер только коснется вскользь мыслей твоих.
Ломая край горизонта, шторм глотает штиль,
Но люди шли напролом, отдав души свои.

припев
Когда-нибудь настанет судный день.
И солнце жадно будет жечь людей.
Они лишь белую отбросив тень,
За зря не предали своих идей.


Мстители*
I
Пусть все молчат,
Им приказано ждать.
Казнят волчат.
И нельзя помешать.

На охоте война,
Жертву гонят в тупик.
И прогнется спина
Под ударом интриг.
Кто охотник сейчас,
Тот уже не жилец.
Грозный мстителей глас
Предвещает конец.

Припев
За смерть плата одна,
Только лютая смерть.
Отомщенным - вина
И их души отпеть.
Каждый будет вершить
Свою сладкую месть.
Если хочешь грешить,
Полюби цифру шесть.

II
Волчат оскал,
И бьет мелкая дрожь.
Поднят кинжал,
Взойдет алая рожь.

Замыкается круг,
Волки гонят людей.
Всех пронзает испуг.
Кто сегодня злодей?!
Распростерлись поля,
Ржи созрел урожай.
Кровью пахнет земля.
Месть сильнее ножа.

Припев
За смерть плата одна,
Только лютая смерть.
Отомщенным - вина
И их души отпеть.
Каждый будет вершить
Свою сладкую месть.
Если хочешь грешить,
Полюби цифру шесть.
Черный Король
Ворон*
I
Опаленный солнцем, созерцай,
Как взлетает птица.
Звездной пылью ворону мерцать,
А не вверх стремиться.

Утомленный тяжестью лучей,
Криком режет страхи.
У подножья скал огни свечей,
Молятся монахи.

Припев
Хранители душ в скорби ждут,
Твой миг настал.
Избавься от терновых пут.
Кровью пахнет финал.

II
Обреченность, рухнувших надежд
Даст сойти с ума.
Таит в бездне пройденный рубеж,
Робко сделан взмах.

А ведь ты край солнца задевал,
Видно было зря.
Не создать мечты, если устал.
Впереди земля.

Припев
Хранители душ в скорби ждут,
Твой миг настал.
Избавься от терновых пут.
Кровью пахнет финал.

Дай мне имя*
I
Свеча погасла, совсем догорев.
Во сне томишься на ветхом одре.
Сегодня небо даст выместить гнев.
Прольется чья-то кровь на алтаре.

Мне дали силу и полную власть.
Я между злом и добром, как вдова,
Во мне живая и мертвая часть.
Хранитель тайн и всего волшебства.

припев
Может Бог, я.
И в рай открою створки врат.
Может сметь, я.
Тогда верну твой дух назад.

Дай мне имя
И сам реши свою судьбу.
Дай мне имя,
На казнь назначь себе судью.

II
Ты был не воин, но знаешь закон,
Как надо меч над собой заносить.
Кто не успел, будет тот побежден.
А ты, конечно, как все, хочешь жить.

Ты в душной кельи молился богам,
Себя спасая во имя добра.
Проводит время по старым следам,
Но жизнь не купишь за горсть серебра.

припев
Может Бог, я.
И в рай открою створки врат.
Может сметь, я.
Тогда верну твой дух назад.

Дай мне имя
И сам реши свою судьбу.
Дай мне имя,
На казнь назначь себе судью.

Сны уходящих эпох*
I
Время не станет просто мгновением.
Космос проглотит эти иллюзии.
Боль остается всем поколениям.
Память – продукт обычной диффузии.

В нас проникает эхо истории.
Даты войны в учебник записаны.
Учим всегда чужие теории,
Ради своей неписанной истины.

припев
Эпохи уходят своей чередой,
Но сны остаются наследием душ.
С закатом ворвется в умы конь гнедой,
Для нас он несет старый мир, что так чужд.

II
Тайны, конечно, будут разгаданы,
Если укрыть себя чистым саваном.
В церкви дышать лишь запахом ладана,
Чтобы воскреснуть разумом заново.

Прошлое видим на расстоянии.
Предков своих, надев истязания.
Духи нас просит о покаянии,
Души отпеть за наши страдания.

припев
Эпохи уходят своей чередой,
Но сны остаются наследием душ.
С закатом ворвется в умы конь гнедой,
Для нас он несет старый мир, что так чужд.
Пырх
увеселительный.
не мой,но очень понравилось... cool.gif

Чтоб не мучиться бездельем,
Не подохнуть от тоски,
Я к ботинкам для веселья
Привязал кусок доски.

Я оделся потеплее,
Молод, весел и удал,
Настроение в апогее -
И на гору поскакал.

Горка скользкая, зараза.
Пристегнулся, сморщил лоб,
Чуть поехал, ну и сразу
У**ался лбом в сугроб.

Повторил попытку скоро:
Под немыслимым углом
Я в подъемника опору
Въехал радостным **лом.

Хоть и больно, я не сдался,
Снова на гору залез,
Пристегнулся, разогнался,
Не свернул - вломился в лес.

Очень лыжники смеялись
Тыча палками в меня,
Когда я, крича, кривляясь,
Жопу отдирал от пня.

Смех не слыша бессердечный,
Я собой остался горд!
Так в мученьях и увечьях
Был рожден на свет сноуборд.

Спорт хожу (хромая) славлю!
Пусть раздут больничный лист!
Я скажу (как зубы вставлю):
«Я пи**атый сноубордист!»
tongue.gif
Penumbra
Последний танец.


Глупость моих фраз,

Холод моих рук.

Мой огонь погас.

Очертили круг.



Потушили свет,

Разожгли костры.

В них танцую я,

В них танцуешь ты.



Ядом мне в глаза,

Ядом в вены кровь.

Здесь танцует смерть.

Смерть – моя любовь.



Глупость моих лет,

Мудрость моих слез.

Ты хотел ответ,

Получил вопрос.



Я хотела петь,

Но сорвался крик.

Ты танцуешь ночь.

Ты уже привык.



Глупость моих слов,

Боль в твоей груди.

Я танцую день,

Ты уже в пути.



Оступилась вновь,

Звезды надо мной.

А в кострах любовь,

Но в груди покой.



Глупость моих строк,

Надо мной цветы.

Ты задал вопрос.

И ответишь ты.



Жгут костры вокруг,

И хохочет тьма.

Уже, уже круг.

Но внутри тюрьма.



Глупость моих дум,

Слабость моих сил.

Уже, уже круг –

Так ты сам просил.



Отдаю себя

На сжиганье, в плен.

Ты же сам просил!

Или… Не хотел?
Пырх
***
Однажды брат и сестра гуляли во дворе своего дома и увидели на дереве желтый пакет. Брата звали Саша, а сестру - Лена. Саша залез на дерево и достал пакет. В пакете лежала сложенная бумага. Лена хотела выбросить ее. Но Саша развернул и увидел, что это карта. В центре был нарисован сундук с бриллиантами.
- Видишь, здесь зарыт клад, - сказал Саша сестре. – Пойдем его искать!

И они пошли. Дорога привела их в темный лес. Вековые деревья расступались перед ними и стеной смыкались за их спиной. Ни один луч солнца не проникал сквозь черную хвою. Тропинка уводила их все дальше и дальше, и им уже начало казаться, что они заблудились. Как вдруг они увидели УКАЗАТЕЛЬ. Высоко над их головой, на елке висела огромная ЖЕЛТАЯ РУКА. Указательный палец показывал направление.

- Саша, может быть, мы вернемся? - сказала девочка. - Нас уже мама ищет!
- А как же клад? - спросил Саша. - Мама будет рада, если мы принесем ей сокровища!

И они пошли дальше. Вскоре лес стал редеть, и они вышли на поляну. На ней стоял холм, похожий на дзот. Бетонная дверь была открыта. Вниз вели ступеньки. На пороге лежали старинные золотые монеты.
- Вот видишь, - сказал Саша,- здесь и есть клад!

Они подобрали монеты и стали спускаться по винтовой лестнице. Лестница была темной, но внизу что-то светилось. Спустившись, они оказались в большой комнате из дуба. В ней горел камин. А напротив стояло кресло, в нем сидел кто-то. Это был мертвец. Он сидел, закинув голову и прикрыв глаза. Лицо его было бледное и худое, с острым носом и тонкими сжатыми губами. Мертвая рука свешивалась с кресла из-под окровавленного савана. Лене стало страшно: ей показалось, что мертвец смотрит на них. Но брат сказал, что все это глупости.

Рядом с камином они увидели дверь и пошли к ней. Когда они проходили мимо мертвеца, одно его веко дрогнуло, и из-под него сверкнул цепкий колючий глаз - будто сфотографировал - и моментально закрылся. Дети ничего не заметили и вошли в соседнюю комнату. Там стоял мальчик и держал в руках бриллианты. Мальчик вздрогнул, но, увидев их, очень обрадовался. Оказалось, что его зовут Гоша, он тоже нашел желтый пакет и пришел за кладом, но уже давно здесь, так как не может выбраться из этой комнаты. Лена взяла у него один бриллиант посмотреть, но он упал и разбился. Ребята поняли, что это была стекляшка, а их заманили в ловушку.

Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату вошел мертвец. Вернее тот, кого они считали за мертвеца. Все вздрогнули от ужаса. Мертвец улыбнулся им фальшивой любезной улыбкой, показывая мелкие острые зубы. Он сказал им, чтобы они не пугались, просто он хотел пригласить их к себе в гости, потому что очень любит детей. Он попросил их обождать, так как хочет их угостить, и вышел из комнаты. Ребятам стало страшно, и они стали искать, куда бы им спрятаться. В комнате была еще одна дверь, они стали рваться в нее, но дверь не открывалась. Гоша случайно нажал какой-то секрет, и дверь медленно отодвинулась. Ребята вбежали в нее, и стена за ними закрылась.

Они оказались в комнате, облицованной белым кафелем. Вдоль стен тянулись полки, на которых стояли разные банки и пробирки. Дети стали разглядывать их и ужаснулись. В двух больших банках были две живые человеческие головы. Головы посмотрели на них и стали переглядываться друг с другом. Вместо слов изо рта у них влетали пузыри. Рядом в банке плавала человеческая рука. Гоша увидел ее и в ужасе прижался лбом к стеклу. Рука вдруг сложилась в фигу и стала крутиться у Гоши перед носом. Гоша шарахнулся от банки и полетел на пол. В это время раздался еле слышный стон. Они обернулись и увидели в углу стол, на котором лежало нечто, накрытое простыней. Они сдернули простыню и застыли: на столе лежало человеческое тело, все изрезанное ножами.

Тут дверь открылась. Вошел ОН. И, схватив детей, затолкнул их в клетку. Только тут Лена разглядела: то, что показалось им саваном, на самом деле было хирургическим халатом. Он ушел, и наступила темнота. В комнате наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь ударами капель о кафельный пол. Дети стали приглядываться и различили в темноте портрет женщины, висевший над операционным столом. Женщина на картине склонила голову, из ее глаз катились настоящие слезы.

Вдруг портрет ожил. Женщина сошла с него, подошла к умирающему, наклонилась и стала шептать ему что-то. У детей появилась надежда, что она сможет помочь им. И они стали умолять ее выпустить их. Женщина, не говоря ни слова, подошла к клетке и открыла дверцу. Дети принялись благодарить ее, но она смотрела на них такими печальными глазами, что они поняли – она не верит в их спасение. Они тихонько прошли комнату с камином и стали подниматься по лестнице. К их радости наружная дверь была открыта, и за ней было раннее утро. Дети выбежали на улицу.
- Бежим скорей домой, к маме! - радостно закричал Саша.

Но тут ноги у них подкосились. Прямо перед ними на дорожке показался ОН. ОН шел медленно и улыбался своей хищной улыбкой. И хотя он был еще далеко, и можно было успеть убежать, они не двигались с места и глазами, полными тупого безразличия, смотрели на ЕГО приближение...

(с) Успенский "Детские страшилки"


Для просмотра полной версии этой страницы, пожалуйста, пройдите по ссылке.